Интервью с президентом ОАО «ЭМАльянс» Тимуром Авдеенко
Интервью с президентом ОАО «ЭМАльянс» Тимуром Авдеенко
Во времена бума российских IPO энергомашиностроительный холдинг «ЭМАльянс»
делал ставку на поиск стратегического инвестора, а сейчас, в кризис, решился на
биржевое размещение. Инвесторам будет предложено 10—15% акций компании, при
благоприятных условиях предложение может вырасти до 25%. Какие задачи, выйдя на
биржу, собирается решить компания, корреспонденту
РБК daily АЛЕКСЕЮ
ГРИМИНЧУКУ рассказывает президент «ЭМАльянса» ТИМУР АВДЕЕНКО.
Поиск СТРАТЕГА
— Первым делом хотелось бы узнать, почему решили в кризис затеять
размещение акций?
— Как и когда закончится кризис, мы не знаем. Экономисты дают самые разные
прогнозы. Кто–то считает, что он может продлиться еще десять лет. Будет кризис
или нет, нам в этой ситуации все равно надо жить, приспосабливаться к новым
условиям и выстраивать свою стратегию. Одна из первых задач, которую должно
решить IPO, — это обеспечить ликвидность компании, установить ее справедливую
оценку. Конечно, это не все. Не бывает так, что IPO решает одну задачу,
допустим привлечение денег на такую–то сумму. Это еще и развитие акционерной
истории, выстраивание правильной корпоративной структуры, а в возможной
перспективе — переход на единую акцию по всем нашим активам. Наверное, не очень
правильно, чтобы на рынке одновременно торговалась как материнская компания,
так и активы, которые ей принадлежат.
— Прежде компания делала ставку на поиски стратега.
— Такая задача у нас по–прежнему есть. У нас переговоры не заканчивались на
протяжении этого времени, просто они приостанавливались. Сказать с кем — не
могу. Партнерство имелось в виду и финансовое, и технологическое. От стратега
мы ждали либо дополнительных возможностей по выходу на новые рынки, либо по
расширению номенклатуры продукции.
Проведя IPO, получив рыночную оценку, разговоры со стратегами станут, на наш
взгляд, более предметными.
На сегодняшний день в нашей отрасли отсутствуют внятные ценовые ориентиры
для существующих активов. Если публичные компании имеют более или менее
справедливую оценку, привязанную к каким–то рыночным индикаторам, то
машиностроение на сегодняшний день — это «вещь в себе». Правильно сказать,
сколько стоит тот или иной актив, достаточно сложно.
— Уже есть оценка стоимости компании?
— Есть, безусловно, некоторая вилка оценки. Но на самом деле официального
предложения по цене мы еще не делали.
— Наверняка есть ожидания собственника компании и оценка, сделанная
организатором — «Велес Капиталом»? Возможно, они расходятся?
— Так уж получилось, что у нас оценка совпала. Точнее, наша оценка попадает
в вилку, которую предлагает «Велес».
— Какой пакет хотите разместить, звучала цифра до 25%
акций?
— Это опять же вероятностная вещь, переговорная. Наш базовый сценарий —
продать 10—15%. Идея увеличения этого пакета до блокирующего может быть
реализована в случае, если тот интерес, который сегодня есть, будет подтвержден
реальными заявками. Пока существующий интерес — это ожидания инвесторов. Они в
ближайшее время получат от нас полную информацию по компании, и тогда их
аналитики смогут дать более конкретные рекомендации. Если предложение будет
достаточно интересно для нас, мы можем принять решение об увеличении
предлагаемого пакета.
И еще это зависит от структуры размещения: если кто–либо из стратегов в
нашей области проявит интерес, либо инвесторов будет достаточно много,
продаваемый пакет тоже может быть увеличен. При этом мы нацелены на то, чтобы
3—5% от выпуска постоянно торговались на открытом рынке.
— Почему вас это волнует?
— Нас не очень устраивает ситуация, когда акции практически отсутствуют в
свободном обращении. Это нам знакомо по ситуации, которая складывается с
акциями «Красного котельщика». Там держателями акций являются несколько крупных
финансовых инвесторов. Допустим, до недавнего времени 10–процентным пакетом
акций завода владел фонд Prosperity. Сейчас одна из крупнейших российских
инвестиционных компаний проинформировала нас, что сосредоточила в своих руках
около 2% и хотела бы выставить своего кандидата в совет директоров «Красного
котельщика». В этом случае нас не пугает присутствие квалифицированных
финансовых инвесторов в качестве акционеров или их представителей в совете
директоров, но нам не нравится, что таким образом акции вымываются с рынка. В
этом случае нет их ликвидности, нет оборота. Нам бы хотелось, чтобы наши акции
постоянно торговались, чтобы любой их мог купить, мог продать, чтобы актив имел
нормальный рыночный индикатор.
СДЕЛАЛИ ВЫБОР
— Чем обусловлен выбор организатора? «Велес Капитал» не самая
авторитетная и опытная в этом плане компания.
— Да. У них действительно не было подобного опыта, но в данном случае их
компетенции и предложения нас вполне устраивают. Мы провели переговоры с рядом
консультантов, и у каждого абсолютно разные взгляды на то, как и что надо
делать. Разные люди — разные взгляды. В данном случае мы сделали именно такой
выбор.
— В чем расхождения?
— По тому, в каком объеме это делать, на какой бирже размещать — в России
или за рубежом. Много других нюансов.
— Почему вы решили размещаться в России?
— Могу объяснить. На сегодняшний день доля экспорта в нашей выручке — 20%, а
экспортных контрактов в нашем портфеле — 25%. Доля эта растет, но пока не
быстро. Хотя мы постоянно сталкиваемся с глобальной конкуренцией, мы все–таки
являемся российской компанией. Основная наша деятельность — на территории
России и на постсоветском пространстве. Этот рынок для нас более понятен, и
наши действия на этом рынке более понятны инвесторам.
— Возвращаясь к «Велес Капиталу», вспоминается история с
агрохолдингом «Черкизовский», когда Morgan Stanley отказался размещать их
акции, посчитав завышенными ценовые ожидания собственников. В результате
компания нашла менее авторитетных, но более сговорчивых. С «Велес Капиталом» не
такая же история?
— Абсолютно не такая. Мы понимаем и сильные стороны «Велес Капитала», и
слабые. Мы сейчас живем в новых условиях, то есть опыт предыдущих периодов, те
модели, о которых привыкли думать год или два назад как о формулах успеха, —
они сегодня в ряде случаев не работают. Я вас уверяю, что после таких потерь,
как за последний год, инвесторы достаточно аккуратно относятся к различного
рода покупкам и оценкам. Кроме того, сейчас не так уж много размещений и каждое
проходит «под увеличительным стеклом». Поэтому любые наши фантазии о том, как
было бы хорошо что–то сделать, будут проверены и перепроверены инвестиционными
аналитиками не один раз. Кроме того, не стоит забывать, что сейчас это только
первый этап сложного процесса; через некоторое время, когда мы разошлем
инвесторам меморандум, могут появиться и другие андеррайтеры.
— Заявление, что компания планирует провести листинг, стало
достаточно неожиданным. Что такое случилось, что заставило компанию этим
заняться?
— Сегодня мы видим, что есть некоторое оживление на рынке. Когда–то был
период эйфории и все пускались во все тяжкие, скупая все подряд. Потом был
период, когда все закрылись, сели на мешки и ждали отправления поездов. Сейчас
есть позитивные ожидания и есть более здравый взгляд на возможные негативные
тенденции. Эти два фактора позволяют говорить, что ситуация по настроениям
более–менее взвешенна. Могут быть колебания, могут быть падения, взлеты. Но
амплитуда этих колебаний невелика.
— Вы уже встречались с инвесторами? Какие вопросы их интересуют,
высказывают ли они какие–либо опасения?
— У нас была первая встреча до нового года, где мы говорили по основным
позициям будущего инвестмеморандума с инвестиционными аналитиками разных
финансовых структур. Спрашивают абсолютно разные вещи. Начиная с того, чем мы
занимаемся, и заканчивая более серьезными вещами, такими как проекты, которые
будем реализовывать, оценки изменения инвестпрограммы, позиционирование
компании на рынке модернизации, сервиса.
ЭКСПОРТ И ЛИЦЕНЗИИ
— Кто получит деньги от IPO — собственник или компания, ведь
инвесторам будут предлагаться существующие акции?
— Средства от продажи акций получат акционеры, но направить их планируют на
инвестиции в предприятия группы. Это серьезные намерения, которые
подтверждаются, в частности, отказом акционеров от выплаты дивидендов в этом
году и реинвестированием этих средств в развитие компании. Инвестиции
акционеров, даже если они не пойдут в «ЭМАльянс» напрямую, будут связаны с
развитием основного бизнеса группы и дадут весомую синергию от взаимодействия с
действующими предприятиями. Возможно, это даже более оптимальный вариант,
поскольку позволяет экономить значительное время на корпоративных процедурах и
делает бизнес более гибким. Мы предполагаем, что на сегодняшний день на рынке
благоприятная ситуация не только для привлечения средств, но и для собственных
приобретений, причем я говорю даже не о distressed–активах.
— В какой области?
—В области машиностроения — по невысоким сравнительно ценам можно приобрести
необходимые передовые технологии, потому что западные компании с учетом
сокращения рынка заинтересованы в расширении каналов продаж. Именно здесь нам
нужна определенная маневренность. Эти решения должны иногда приниматься
достаточно быстро, причем в условиях абсолютной конфиденциальности.
— Если берем глобальные планы компании, какие здесь цели стоят перед
ней?
— Первое — расширение экспортных возможностей. Этот процесс часто требует от
нас создания детальной конструкторской документации в соответствии с
европейскими нормами. На сегодняшний день у нас на примете есть небольшие
европейские компании, которые могут осуществлять подобное рабочее
проектирование. Второе — развитие технологий и развитие выпуска более
современного оборудования. В качестве примера. Мы весь прошлый год вели и
весной финализируем переговоры о создании совместного предприятия с мировым
лидером в области регенеративных воздухоподогревателей — компанией Howden. Это
крупная компания с выручкой более 1 млрд. евро. Сегодня у нас достигнута
предварительная договоренность об организации предприятия по инжинирингу и
производству РВП на территории «Красного котельщика». Для России это будет
новое слово.
— Помимо СП, какие еще видите возможности для расширения
бизнеса?
— Будем покупать лицензии. Один из самых успешных в России примеров — это
приобретение нами лицензии у компании Nooter/Eriksen на производство
котлов–утилизаторов. Удачно начали работать, большой портфель контрактов, до
2012 года производство полностью загружено.
Кроме новых производственных возможностей, надо отметить, что на сегодняшний
день «ЭМАльянс» выступает как инжиниринговая компания, которая предлагает
интегрированные решения по котельному острову. То есть это не только котел, но
и много позиций вспомогательного оборудования. К примеру, если посмотреть по
выручке группы, то в 2008 году на основное производство — «Красный котельщик» —
приходилось где–то 65%. В 2009 году по общей выручке «Красный котельщик»
занимает чуть менее 50%. А если посмотреть по заключаемым нами контрактам на
новое строительство, то доля «Котельщика» уже 30—40%.
Поэтому и наша инвестиционная программа — это не только «железо». Это
вложения в инженерный центр, в разработку и адаптацию современного программного
обеспечения, мероприятия по реорганизации, по организации более эффективного с
точки зрения затрат производства. Сейчас эта программа стоит 3 млрд. руб.
с горизонтом до 2012 года. Возможно, в современных условиях этот горизонт будет
«растянут» до 2013—2014 годов, но отказываться от инвестиций мы не собираемся.
Для нас это вопрос выживания.
ПЕРЕСТРОЙКА
— Вы являетесь совладельцем компании?
— Да.
— Сколько у вас процентов?
— Я являюсь совладельцем с небольшим пакетом…
— Проценты, доли процента?
— Это не доля процента.
— Как в кризис изменились ваши взаимоотношения с банками? Может, с
кем–то перестали работать по тем или иным причинам?
— Да, с какими–то банками у нас прекратились взаимоотношения или были
приостановлены на какое–то время. Было тяжелое время для компании. Могу
привести пример по одному из крупных коммерческих банков. У нас было два транша
с погашением в конце 2008 года и в начале 2009 года. Мы позвонили и спросили:
«Ребята, вам гасить или оставить?». Они ответили «гасить». Мы вернули деньги,
четко день в день. Но как результат сегодня этот банк хочет с нами расширить
сотрудничество, но в этом уже мы особо не заинтересованы. Даже в этой области
кризис стал своеобразным индикатором с точки зрения выстраивания и развития
партнерских отношений.
Безусловно, наши отношения с банками определенным образом перестроились. Мы
стали более ориентированы на топовые финансовые институты. На сегодняшний день,
например, мы активно работаем со Сбербанком. Мы и до этого работали, но сейчас,
за время кризиса, наши отношения стали более развернутые. Еще мы активно
работаем с МДМ–банком, UniСredit, Газпромбанком.
— Ставки для вас сильно выросли в кризис?
— Вначале выросли, безусловно. Предлагали под 16% в рублях и больше. Я могу
сказать, что в принципе системно при таких ставках энергомашиностроение как
отрасль не может работать. В нашем конкретном случае так получилось, что по тем
кредитам, которые у нас были длинные, а это были кредиты Сбербанка, нам ставки
в течение этого периода не пересматривали и они оставались достаточно
комфортными. Вообще у нас достаточно небольшой кредитный портфель для масштаба
нашей компании.
— Сколько?
— Около 3 млрд. руб.
— Можете уже озвучить финансовые результаты компании за 2009
год?
— Пока могу сказать только предварительные цифры. Выручка ожидается около
10 млрд. руб., рентабельность по EBITDA будет около 10%. Прибыль мы
ожидаем больше, чем в 2008 году.
— А каков портфель заказов?
— 41 млрд. руб., до 2012 года.
— Есть ли определенность с продажей доли в РЭМКО?
— Мы считаем, что мы актив продали.
— ???
— Юридически эти процедуры до конца не реализованы, но все договоренности
нами полностью достигнуты.
— А кто купил?
— Приобретателем является «Ренова». Полученные деньги мы планируем направить
на развитие компании, в частности на оптимизацию долговой нагрузки.
— Ожидалось, что долю выкупит «Атомэнергомаш»
— Как я уже сказал, мы считаем этот актив проданным и распоряжение этим
активом уже прерогатива ныне существующих акционеров.
ОАО «Энергомашиностроительный альянс» («ЭМАльянс») — одна из крупнейших
российских энергомашиностроительных компаний, занимается проектированием,
изготовлением котельного оборудования, включая исполнение контрактов под ключ
(EPC). «ЭМАльянсу» принадлежит 70,83% обыкновенных акций завода «Красный
котельщик». Конструкторские подразделения компании «ЭМАльянс» расположены в
Таганроге, Подольске, Барнауле и Иванове. Крупнейшим бенефициаром компании
является депутат Госдумы Евгений Туголуков.
Газета РБК Daily,
25.01.2010